Ледники движутся настолько медленно, что их смещение незаметно невооруженным глазом. Их темп, как говорится, «смертельно» вялый. Но эти колоссальные ледяные массы неумолимо сползают вниз, и последствия этого движения могут изменить всю планету.
Мы до сих пор многое не понимаем о механизмах движения ледников и о том, как скоро некоторые из наиболее критически важных ледяных щитов могут рухнуть в океан. Это чревато серьезными проблемами: таяние ледников может привести к подъему уровня моря на несколько метров уже в этом столетии, что грозит миллионам людей, работающих и живущих на побережьях, необходимостью миграции.
Недавно сформированная группа ученых ставит перед собой цель не только углубить наши знания о ледниках, но и рассмотреть варианты их спасения на случай, если ситуация будет развиваться по наихудшему сценарию. Одна из обсуждаемых идей — замораживание ледников на месте.
Всё это может звучать как научная фантастика. Однако, когда осознаешь, насколько высоки ставки, становится понятнее, почему некоторые исследователи настаивают на изучении таких радикальных мер вмешательства.
Оптимизма по поводу состояния ледников в последнее время накопилось мало. Взять Ледник Туэйтса в Западной Антарктиде — его не зря прозвали «ледником Судного дня». И это не метафора.
Показательными стали два исследования, опубликованные буквально за последний месяц. Британская антарктическая служба (British Antarctic Survey) представила самую детальную на сегодняшний день карту ложа Антарктиды — фундамента под континентальным льдом. Благодаря удвоенному количеству точек данных, исследование показало, что куда больше льда покоится на породах, которые уже находятся ниже уровня моря. Это значит, что морская вода может проникать под ледяной щит и ускорять таяние. Следовательно, антарктический лед уязвим сильнее, чем предполагалось ранее.
Второе исследование было посвящено подледниковым рекам — потокам, текущим под льдом, часто из подледниковых озер. Команда обнаружила, что у самых быстродвижущихся ледников наблюдается очень активное движение воды внизу, что ускоряет таяние и «смазывает» ледяной покров, заставляя его скользить быстрее, что, в свою очередь, вызывает еще большее таяние.
И это всего лишь два последних обзора. Загляните в любой новостной ресурс: с высокой вероятностью вы недавно видели тревожные сообщения: ледники таяют значительно быстрее, чем считалось ранее. (У нас, кстати, тоже была статья на эту тему: «Ледяной щит Гренландии менее стабилен, чем мы думали», 2016 год.)
Новая группа присоединяется к этой гонке за пониманием ледников. Arête Glacier Initiative — некоммерческая исследовательская организация, основанная учеными из MIT и Дартмута, — уже выделила первые гранты исследователям, изучающим механизмы таяния, и планирует изучить возможность обращения вспять этих процессов, как эксклюзивно сообщил мой коллега Джеймс на прошлой неделе.
Брент Минчеу, один из соучредителей группы и адъюнкт-профессор геофизики в MIT, заинтересовался ледниками из-за их потенциального влияния на подъем уровня моря. «Но с годами я становился все менее удовлетворенным тем, что просто рассказываю более драматичную историю о том, как идут дела, и все больше открывался вопросу: а что мы можем с этим сделать?» — говорит он.
Минчеу входит в число исследователей, которые изучают потенциальные планы по изменению будущего ледников. Стратегии, предлагаемые группами по всему миру, включают создание физических опор для их поддержки и установку массивных барьеров для замедления потока теплой воды, ускоряющей таяние. Другой подход, на котором сосредоточится Arête, называется базальным вмешательством (basal intervention). По сути, это бурение скважин прямо в ледниках, через которые вода, текущая под льдом, будет откачиваться и повторно замораживаться, что, как надеются ученые, замедлит движение.
Если у вас возникли вопросы о том, как это будет работать, вы не одиноки. Речь идет о технически невообразимо масштабных инженерных проектах, они будут очень дорогими и вызовут массу юридических и этических вопросов. Антарктидой по сути никто не владеет, она регулируется огромным договором — как вообще можно решить, стоит ли приступать к таким проектам?
Кроме того, существует вопрос потенциальных побочных эффектов. Достаточно взглянуть на недавние новости об Arctic Ice Project, который исследовал способы замедления таяния морского льда путем покрытия его отражающими свет веществами. (Морской лед отличается от ледников, но многие ключевые проблемы схожи.)
Один из крупнейших полевых экспериментов проекта включал распыление крошечных кремнеземных бусинок, похожих на песок, на площади около 45 000 квадратных футов льда на Аляске. Но после появления новых исследований, указывающих на то, что эти материалы могут нарушать пищевые цепи, организация объявила о завершении своей работы и сворачивании деятельности.
Сокращение выбросов парниковых газов для устранения первопричины изменения климата, безусловно, было бы более прямолинейным, нежели разбрасывание бусин по льду или попытка остановить ледник площадью 74 000 квадратных миль.
Однако дела с сокращением выбросов идут неважно — фактически, уровни углекислого газа в атмосфере выросли самыми быстрыми темпами за всю историю в 2024 году. И даже если бы мир полностью прекратил загрязнять атмосферу парниковыми газами прямо сегодня, возможно, уже слишком поздно, чтобы спасти некоторые из наиболее уязвимых ледников.
Чем дольше я освещаю проблему изменения климата и сталкиваюсь с ситуацией, в которой мы находимся, тем больше я понимаю стремление хотя бы рассмотреть все существующие варианты, даже если они звучат как чистая фантастика.
Этот материал подготовлен для The Spark — еженедельного климатического дайджеста MIT Technology Review. Чтобы получать его в свой почтовый ящик каждую среду, подпишитесь здесь.
